«От отца к сыну» Статья в газете «Латвийские вести» от 31 января 2013г.
Александр ИВАНОВ довольно рано понял, что он — не такой, как все дети, что у него, сына цирковых артистов, другая жизнь. Произошло это так:
— Впервые осознал, что цирковые артисты — не такие, как все остальные люди, что ими восхищаются, на примере Юрия Никулина, — вспоминает Александр.
— Я дружил с его сыном, часто играли с Максимом под столом в гримерке его знаменитого отца.
Мне было тогда лет шесть. Я стоял за кулисой и смотрел, что происходит на арене. И тут увидел, как публика радуется, как аплодирует дяде Юре, моему хорошему знакомому. А он–то — артист цирка! Вот через этого клоуна ко мне пришло осознание, что я тоже — из цирка.
— Александр Михайлович, тяжело было переезжать с места на место? Ведь друзей теряли…
— Я поменял 50 школ, пока учился и работал в цирке. Драм особых не было: я привык приезжать и уезжать, вливаться в новый школьный коллектив. Мы переписывались с друзьями, у меня сохранились их письма. Я был коммуникабельный парень. Учишься месяц–другой, потом у классного руководителя берешь ведомость с оценками — и уезжаешь в другой город и другую школу. Интересно получилось: в Туле мой сын учился в той же школе и у того же классного руководителя, что и я в свое время. Представляете, какое совпадение!
— Вам в детстве, наверно, хотелось и какую–то живность завести. А куда ее при постоянных переездах…
— Да, это так. Хотя многие из цирковых имели свою собачку или кошечку. Но в последнее время с этим трудно: артисты цирка теперь часто живут в хороших гостиницах, а их туда с животными не пускают. Хотя иногда удается уговорить администратора. С детства мы, родители и дети, практически живем в цирке, в том же здании, где выступаем. Все время вокруг тебя цирковые люди и звери. Для нас, детей, это нормально. У меня как–то получалось, что и друзья были, и игрушки любимые, а вот домашних животных не было. Но в цирке я постоянно с кем–либо возился. Я любил поиграть с собачками, кошками, даже пробовал их дрессировать.
— Очень часто дети известных актеров, балетных танцовщиков и т.д. говорят: никогда не буду актером/актрисой, ненавижу балет и тому подобное. У вас не было такого отторжения? Ведь у цирковых артистов — адский труд!
— Да, когда артист проживет определенный отрезок времени, когда у него появляются дети, то начинают посещать мысли: у нас такой тяжелый труд, неужели
надо обрекать на это — постоянные переезды, не лучшие жилищные условия — своего сына или дочь? А когда начинаешь репетировать (со мной отец начал в 6 лет, и я своего сына рано приохотил к арене), то хочется и дальше выступать. Особенно если ты чувствуешь, что все получается, как надо: и родители тобой довольны, и публика аплодирует. Мы с отцом — канатоходцы. Тяжелый труд, связанный с аппаратурой, с подвесками. И я решил, что если мой сын и будет цирковым артистом, то в другом жанре, более простом технически. Миша стал жонглером. Уж и не знаю, попроще ли: жонглер в цирке больше всех репетирует. Хороший жонглер в цирк приходит раньше всех и позже всех уходит.
Мой сын уже — лауреат шести фестивалей, у вас получил призовое место на «Золотом Карле» в прошлом году. Он дважды занесен в Книгу рекордов Гиннесса. Первый рекорд Миша установил в Иванове, когда проехал на колесе 14 секунд, жонглируя разными вещами. Второй — на канате: он идет по канату на высоте 8 метров, под куполом цирка, без всякой страховки, в течение одной минуты отбивает головой мяч — не менее 100 ударов. Идет от мостика до мостика, беспрерывно отбивая мяч головой. Это все зафиксировано специальным представителем из Лондона…
— А вы знаете, как попали в цирк первые представители вашей династии?
— Бабушка и дедушка попали в бродячую цирковую труппу в Бийске. Бабушка родом с Алтая, дедушка попал в эту труппу позже, как–то прибился к ней. Там они стали исполнять номер «Римские гладиаторы» с эквилибристами. Группа выходила на манеж в латах, с мячами, очень оригинальный номер. Происходило это в 1930–е годы, еще до войны. А потом они придумали номер: эквилибристы на лестнице, причем бабушка у меня была нижняя — все держала, а дедушка влезал наверх и там всякие фигуры сложные выполнял. Он был поджарым, а бабушка — крепкая женщина.
Началась война… Дедушка воевал в Войске Польском. Как он туда попал — не знаю. Отец мечтал учиться в цирковом училище и перед самой войной поступил в знаменитое Московское. Время было трудное, и он с 3–го курса пошел работать. Ему повезло: он попал в труппу известнейших акробатов Арнаутовых.
— Любовных драм в вашей семье не было, когда приходилось выбирать между цирком и оседлой жизнью женатого человека?
— У нас в семье особых драм не было, я не слышал. Мы ведь с малолетства — в цирковом котле, другого не знаем. Хотя всякое бывает… Но в нашей семье все было хорошо, отец с матерью дружно жили, потом я появился. У меня сын родился, у сына — дочь.Моя супруга пришла в цирк из спорта. А теперь она, Татьяна Иванова, — артистка цирка на пенсии. Но на доме не зациклилась: преподает аэробику, чувствует себя прекрасно, ждет нас.
— Она не просила вас от казаться от опасного номера? Вы ведь каждый раз рискуете на выступлении!
— Мы привыкли к риску. И наш сын стал канатоходцем. Конечно, ушибы были, травмы были, но по больницам не валялись. Дайте–ка постучу по дереву… Честно скажу, до сих пор волнуюсь за своих партнеров. Я несу ответственность за их безопасность и здоровье. Мне легче порой самому трюк выполнить… А что делать — надо уметь отвечать за себя и других.
— Но это — чужие вам люди. А тут — жена, сын. Не ужели ни разу не подумали: зачем я их туда, под купол,
посылаю?
— У нас в цирке эти родственные чувства к жене, мужу, сыну забываются, как только выходишь на манеж. Если ты в искусстве вполсилы работаешь, то не достигнешь цели. Другое дело — когда на полную катушку. Мы на арене — партнеры. А дома мы — родня.
— Говорят, что цирковые артисты еще и другими талантами отличаются…
— Да, многое мы делаем своими руками, особенно раньше. Помню, у меня был трюк, когда я соединял на арене две части высокой трубы, на нее ставил хрустальную вазу и шел с этим громоздким сооружением по канату. Мне было трудно состыковывать две части трубы, поскольку было плохое крепление. У нас в цирке был пожилой артист дядя Ваня, на манеже не выступал, но дело ему всегда находилось. Он ко мне подходит и говорит: ≪«Слушай, я тебе подскажу. Тебе надо на конус выточить железочку, надеть — и тогда все концы будут сходиться≫. Я мимо ушей это пропускаю, мне было 16 лет тогда, что там задумываться… Проходит неделя, он сам потихоньку все сделал. Прихожу я на репетицию, а тут —пожалуйста: все легко вставляется, реквизит —чудо! Я намотал на ус и потом уже стал учиться. Сейчас я сам себе реквизит делаю. Кстати, и Олег Попов себе сам делает все приспособления.
У нас в цирке таких умельцев полно. Это только у русских так: артист цирка умеет сапоги тачать, одежду шить, aieinu стричь. Мы ведь ведем в основном кочевую жизнь, живем одним ≪табором≫ и помогаем друг другу во всем. Цирковой в бытовой жизни не растеряется. Мои родители и все их поколение не только работали в цирке, они в нем жили. Сейчас по–другому: мы открыты всему. А прошлые поколения были фанатами, кроме цирка они ничего не знали и не хотели знать. Хотя были среди них умные, образованные, начитанные люди. Сейчас таких умельцев среди цирковых нет. Кстати, всемирный цирк DuSoleil приглашал в свое время наших ветеранов, чтобы они для их труппы что–то сделали оригинальное. Или просто восстанавливали старые номера. Сами мы не можем — слишком дорого. Вот мы были на представлении DuSoleil в Токио, у них это шоу стоит 65 миллионов долларов.
Вдумайтесь! Миллионы — одно шоу! Мы такое не потянем. А их шоу в Лас–Вегасе вообще обошлось в 600 миллионов. И они не захотели вкладывать ни копейки меньше!
— Из чего складывается, по–вашему, особая атмосфера цирка?
— Когда попадаешь сюда, то первое чувство — в цирке живут и работают особенные люди, и даже выглядят необычно, не как все. Я сам в детстве был заворожен превращением того же дяди Юры в необыкновенно смешного клоуна Юрия Никулина, которому рукоплескал весь манеж. Я, когда попадаю в другой цирк, ловлю себя на том, что завидую его артистам: они — на манеже, а я отдыхаю. Но мне хочется к ним! Люблю потом походить за кулисами, поговорить с артистами — романтика! Цирковых артистов к богатым не отнесешь. Цирк — это не бизнес, это образ жизни.
— Вы по–прежнему много кочуете?
— Что и говорить, цирк и дом — несовместимые понятия. Хотя наша семья теперь живет постоянно в Москве. Когда возвращаемся с гастролей, то через пару–тройку дней собираем всех родственников, бабушек и дедушек в первую очередь. А потом начинается круиз по родственникам — неделю, не меньше, ездим по гостям.
— Любимые тапочки дома хотя бы есть?
— У меня три комплекта тапочек: один — в цирке, второй — в чемодане, третий — дома. С возрастом хочется дома побольше быть. Это молодой я любил поездить по стране. Зато моей внучке Кате ≪кочевать≫ нравится. Ей 7 лет, она хочет работать в цирке, уже некоторые трюки освоила, с ней работает 8–летний Руслан, сын моих друзей. Учится Катя здесь, в Риге, причем дома, не в школе. По Интернету все задания получает — и вперед с песнями! Вот когда приедет в Санкт–Петербург (там после вас будут гастроли) — пойдет в школу, где когда–то я учился. Она у нас в куклы не играет, обожает конструкторы. У нее склад ума мальчишеский. Ей, конечно, самой придется решать свою судьбу. Но мы ее будем готовить к цирку: она освоит акробатику, гимнастику, жонглирование, ходьбу по канату. А потом будем определяться. У нас в цирке сохранилась традиция ученичества. Династии держатся на учениках, на детях. Сыну своему я минимальный запас дал. Все равно он стал канат осваивать, жонглирование, велосипед — и создал свой репертуар. Цирк затягивает…
— Как вы стали еще и дрессировщиком?
— Дрессировщиков у нас в роду не было. Начало этому занятию было положено 1 мая 1977 года: нам во Владивостоке подарили медвежонка. И отец решил, что будем этого гималайца по прозвищу Чубчик дрессировать. Вначале никто не верил, что у нас получится новый аттракцион —медведи–канатоходцы. Никогда этого не будет, говорили нам даже известные дрессировщики. А мы с отцом репетировали буквально круглосуточно. Хотелось доказать, что такое возможно. И вот уже больше четверти века веселое действо с медведями–канатоходцами удивляет зрителей всего мира — до Австралии и Южной Америки. Особенно наши мишки полюбились японцам, они готовы на ≪русских≫ верхолазов смотреть каждый год.
Хочу сообщить защитникам животных, что в цирке медведи живут в два раза дольше, чем в природе. Им и спячка не нужна: у них и зимой есть корм. А в лесу где его суровой зимой найдешь? Вот и впадает мишка в спячку и лапу сосет. У нас же для него — разнообразный рацион: все есть, кроме мяса…
— Медведи ведь легко под даются дрессуре?
— Медведи — умные животные, с хорошей памятью. Нужно, к примеру, всегда подходить к нему справа, давать печенье только правой рукой. Если дрессировщик что–то перепутает, недалеко и до беды — может даже укусить. Он не понимает, почему все переменилось… Кстати, если ты не боишься медведя, он это чувствует —и между вами завязывается вполне дружеские отношения. Я знал одного дрессировщика, который, если выпьет, забирался в клетку к медведю, чтобы жена не достала, и там спал. С медведем ему было спокойнее…
— Есть ли у вас свой идеал циркового артиста?
— Идеала не было, но были артисты высшего класса, у которых я учился. В первую очередь это клоуны. Очень любил пару Маковский и Ротман. Интеллигентные клоуны, великолепные эквилибристы. Еще — братья Пантелеенко, выдающиеся гимнасты. Или ваши рижане Гунар Каткевич (много лет был директором Рижского цирка. — Авт.) и Тамара Мусина. Я когда их увидел в Ростове — изумился упорству и необычности их номера ≪Спартак≫: балет в цирке. Настоящие звезды!
— Из чего складывается цирковой артист? Какие «специи» в нем должны быть?
— На примере моего сына и его жены Алены могу сказать: молодое поколение прекрасно подготовлено, daayoa тщательно отрабатывают свой номер, используют разнообразные знания. Неудивительно, что они получают призы на фестивалях циркового искусства. Когда они показали свой номер в Будапеште, члены жюри, где были сплошь ветераны цирка, встали и аплодировали им стоя. Вот вам результат коллективного труда, талантливо преподнесенный. Нужно, чтобы человек на арене хорошо двигался. Сегодня в цирке очень важен режиссер. Нельзя нынче артисту самому взять и сделать номер. Нужна команда —тогда получится. Таким путем сейчас идут лучшие цирки —музыка, художник по костюмам, режиссер.
— Что ждете хорошего в этом году?
— Я объездил около 50 стран, в цирке 45 лет, скоро юбилей. Мои документы на народного уже подали. Если Путин подпишет — значит, получу звание народного артиста России…
Цирковые артисты ИВАНОВЫ на арене уже в четвертом поколении
Всем известна поговорка — «На Ивановых вся Россия держится». Наш герой тоже носит эту весьма распространенную фамилию. И действительно, на таких, как он, исстари держится русский цирк. Александр ИВАНОВ живет в цирке и любит его всей душой, на арене работает с 11 лет. Рижане видели его в уникальном аттракционе, не имеющем аналогов в мире, — «Морские забавы» с медведями–канатоходцами. Этот аттракцион Александр создавал вместе с отцом Михаилом